
«У БОРОДЫ»
22.07.2024 Автор Георгий Багдыков 200Григорий проводил свою девушку Катю домой и решил зайти в кафе «У Бороды», как говорится, остограммиться перед сном. Григория Удальцова в этом кафе знали все. Он нередко любил сюда захаживать со своей девушкой и с друзьями. Тут было весело. Круглосуточно сидели люди. В этом маленьком, но уютном кафе был даже бильярд.
Это заведение располагалось в парке с жизнеутверждающим названием 1 Мая. Рядом находился кинотеатр, в который Гриша еще студентом мединститута ходил в кино. Правда, теперь он не работал. В конце девяностых закрылись многие культовые места советского времени − известные кафе, магазины и, конечно, кинотеатры.

Но «У Бороды» было место особым. Сложно сказать, почему Гриша так любил это увеселительное заведение. Шикарным его не назвать. Правда, и денег на дорогие рестораны у Удальцова никогда не было. Но какая-то особая аура царила «У Бороды». Григорий иногда любил сюда зайти один. Взять грамм сто коньяку, чашечку кофе и, куря сигареты «Мальборо», подумать о жизни, о своих планах на будущее. Хорошо было просто покайфовать один на один с умным человеком, то есть с самим собой.
Вот и в этот раз он почему-то не пошел сразу домой, а зашел именно сюда, расположился вальяжно за столиком, заказал графинчик с армянским коньяком, чашечку кофе и… понял, что забыл сигареты.
− Вы же «Мальборо» курите? − неожиданно спросил у Григория мужчина, которому на вид было лет пятьдесят, а может, и больше.
− Да, − кивнул Григорий.
− Можно к вам присесть? У меня есть «Мальборо»…
− Конечно, − вновь кивнул Удальцов.
− Сам не курю уже больше двадцати лет, но сигареты с собой ношу, − признался мужчина, присаживаясь к Григорию за стол.
Мужчина показался Григорию очень знакомым. Он был седовласый, выше среднего роста, в меру упитанный, так же, как и Григорий, близорукий, то есть в очках. Эти очки мужчине, как и Удальцову, придавали некую солидность.
− Странно, почему вы не курите, а носите с собой сигареты? − поинтересовался Гриша у мужчины.
− Честно признаюсь, иногда балуюсь, − улыбнулся таинственный незнакомец. − Но именно только балуюсь. Почему не курю теперь? Потому что вредно. Это единственный критерий. Почему балуюсь? Вспоминаю молодость. Так не хочется с ней расставаться. Столько приятного было…
− Будете курить? Можно угоститься сигаретой? − спросил Григорий.
− Конечно, − кивнул мужчина. − Правда, курить не буду. Пока. Хочу вдыхать аромат сигарет. Вспомнить прошлое…
Григорий закурил. Налил рюмку коньяку себе, предложил таинственному незнакомцу. Тот с радостью согласился и представился:
− Михалыч.
Мужчины выпили за знакомство.
− Я вас знаю, Григорий, − неожиданно заявил Михалыч.
− Я здесь часто бываю, − улыбнулся в ответ Удальцов. − Понимаю. Видели меня не раз.
− Да. Приходилось. Я и сам здесь бывал.
− Да? Не замечал. Но мне всегда же некогда и всегда не один.
− Это точно. Сейчас же 1999 год? Скоро миллениум?
«Странный вопрос», − подумал Григорий.
− Конечно, именно. Завтра День Святого Валентина. Будем с моей девушкой отмечать. Уже подарок приготовил.
− Знаешь, Григорий, пройдут годы, и в Ростове будут отмечать другой праздник. Ты, кстати, знаешь, какой еще завтра праздник помимо Дня Святого Валентина?
− Знаю. Завтра День освобождения Ростова от немецко-фашистских захватчиков. А что?
− Молодец! Знаешь, − похвалил Михалыч Гришу. − Девушке своей «валентинку» купил?
Григорий улыбнулся в ответ.
− Придет время, и вы будете дарить друг другу «сталинтинки».
− Кого дарить? − не понял Григорий.
− «Сталинтинки». Это как «валентинки», только с изображением Сталина, − пояснил Михалыч.
«Какой-то странный тип», − подумал Григорий, ему как-то стало неуютно, и он решил, что надо придумать повод, чтобы уйти отсюда.
− Гриша, не пугайся меня, − словно почувствовав испуг Удальцова, произнес Михалыч. − Я по возрасту тебе в отцы гожусь. Знаю тебя. И плохого не пожелаю, поверь, тем более мы коллеги.
− Да? А-а-а… Теперь понял. Вот откуда вы меня еще знаете. Наверное, моего папу знаете, и брата, и дядю, и племянника. Они тоже врачи.
− Конечно, знаю, − улыбнулся Михалыч.
− Тогда выпьем за медицину! − предложил Гриша, решив таким образом разрядить обстановку.
Мужчины выпили по рюмке. И Михалыч продолжил рассуждать:
−Так, сейчас 1999 год. Значит, тебе 28 лет. Нет. Стоп. Еще только будет. У тебя же день рождения 20 февраля.
− Да. Точно. Откуда вы знаете день моего рождения?
− В газете прочитал, − улыбнулся Михалыч.
− Да. Все верно. Я же публикуюсь в «Вечернем Ростове». И обо мне там пишут, брали не раз интервью…
− Вот-вот, − кивнул Михалыч. − Григорий, ты уже несколько лет работаешь врачом. Я тоже врач. Только проработал больше тридцати. О чем мечтаешь, скажи. Если не секрет, разумеется.
− Не секрет. Мечтаю о своем частном кабинете. Когда-то я вылечил своего товарища от гонореи. Это сразу после института было. Такой авторитет теперь у меня в Нахичевани! Организую свой кабинет, с друзьями хочу бизнес медицинский организовать…
− Не хочется разочаровывать тебя, − неожиданно прервал Михалыч Удальцова. − Но все-таки… Гриша, перестань жить мечтами и иллюзиями.
− Почему мечтами? − возмутился Гриша. − Да у меня вся жизнь впереди. Почему я не смогу? У меня классные и надежные друзья, поверьте. Мы горы свернем. У нас масса интересных идей. А у меня уже как у врача имя есть. Уверен, можно и небольшой частный центр создать… Я не люблю государственную систему здравоохранения. Денег не платят, одна бюрократия. Какая там помощь людям? Только слова…
− Ну, ну… Мечты, мечты… − еле слышно произнес Михалыч. − Всю жизнь проработаешь в системе здравоохранения. До пенсии.
− Откуда вам это известно? − возмутился Григорий.
− Но я же проработал.
− Но вы − это вы. А я − это я. Вы не обижайтесь, но, по-моему, сравнения некорректны. Простите, конечно. Я вас не хотел обидеть. И уважаю как доктора. Кстати, а вы работаете сейчас где?
− В поликлинике. Можно сказать, что я там работаю всю жизнь.
− А мне уже стало казаться, что вы работаете в министерстве глобальных прогнозов. Стали тут про «сталинтинки» рассказывать, − рассмеялся Григорий.
− Так будет, как я говорю, потом меня вспомнишь, − спокойно ответил Михалыч. − Кстати, в будущем и курить в барах не будут.
− Как не будут? − удивился Гриша. − А где же будут?
− Нигде.
− Как нигде? Отменят сигареты? И спиртное отменят?
− Зачем же так. Не отменят. Но запретят курить в общественных местах. Потому что вредно.
− Я понимаю, что вредно. Но представить пивную или бар без сигарет невозможно. Откуда вы это все знаете? Откуда вам известно про это?
− Это все логично. Тут ничего невероятного нет, − развел руками Михалыч.
− Давайте выпьем за будущее, − неожиданно предложил Григорий. − Пусть оно будет прекрасным.
− Давай выпьем, − согласился Михалыч. − Будущее будет неплохим. Но прекрасным оно не будет, Гриша. Не строй иллюзий.
Мужчины выпили по рюмке. Возникла пауза. Наконец Григорий, прервав молчание, спросил:
− Вы − Воланд из «Мастера и Маргариты»? Вы кто?
− Гриша, что ты, дорогой, какой же из меня Воланд? − от души рассмеялся Михалыч. − На самом деле я многого не знаю. Просто делюсь с тобой опытом. Потому и хочу объяснить, мир прекрасный, конечно, но не такой, каким ты его представляешь. В твоем возрасте хочется многого и верится в лучшее. Но в реальности все будет иначе. И страна будет другой. И мир иным.
− Нам с Катей очень интересно, каким же будет мир в двадцать первом веке…
− Я вас понимаю, − произнес Михалыч. − Только и личная жизнь будет совсем другой у тебя. Не такой, какой ты ее себе представляешь сейчас, в феврале 1999 года.
− Вы хотите сказать, что я не буду с Катей?
Михалыч ничего не ответил, он напряженно молчал.
− Почему вы молчите?
− Я закурю, − неожиданно произнес мужчина.
Он взял сигарету и стал смачно курить, пуская кольца дыма.
− Да уж… Все-таки приятно вспомнить молодость. Ох, как приятно! Знаешь, Гриша, есть такая поговорка: «Если бы молодость знала, если бы старость могла». Я твоя старость или зрелость, как хочешь назови меня. Меня тоже зовут Григорием. И отчество у меня, как у тебя, − Михайлович. Я − это ты, Гриша. Только почти через тридцать лет.
Михалыч притушил сигарету. Взял пепельницу в руки. И вышел. Точнее, растворился в пространстве.
«Какой странный тип, кто его ко мне подослал, наверное, ребята разыграли», − думал Григорий, закрыв глаза, после ухода Михалыча.
Но неожиданно ход мыслей Удальцова прервал телефонный звонок. Звонок был настойчивый. Гриша открыл глаза. И понял, что лежит в кровати.
«Что за наваждение?» − подумал Григорий, вскочив с постели. Телефон стоял на письменном столе. И буквально разрывался, звоня не переставая.
Гриша взял трубку.
− Сколько можно спать? Ты забыл, что сегодня День Святого Валентина? Ты забыл, что мы должны встретиться «У Бороды»? Но как обычно, если я не разбужу, то будешь спать полдня.
Это была Катя. Не может быть. А как он попал домой? Неужели все это был сон? Михалыча не было совсем? Он приснился?
− Катя, мне тут такое снилось! Просто не сон, а кино какое-то. Не поверишь. Встретимся, такое расскажу…
В тот день «У Бороды» Гриша с Катей и друзьями погуляли отлично, просто на славу. Правда, Удальцову все равно не верилось, что Михалыч ему приснился. Ведь он был как наяву.
Но Гриша понимал, это был сон. Именно странный сон. Конечно, сомнений нет. А разве можно снам верить?
И все же… Летом 2001 года Катя погибла. Личная жизнь Гриши действительно стала иной. Своего частного дела, как и кабинета, Удальцов так и не открыл. Всю жизнь до пенсии работал в поликлинике, как и сказал Михалыч.
Правда, это уже другая история.
Георгий БАГДЫКОВ.