«Проявляйте терпимость к слабостям другого человека»

   Профессор Николай Степанович Авдулов был известным в нашем городе ученым-философом, долгие годы занимался педагогической и публицистической деятельностью. Мне посчастливилось общаться с ним лично.

   Работал Николай Степанович в Северо-Кавказском научном центре высшей школы Института философии и социально-политических наук Южного федерального университета.

   Он был известен в Ростове и как общественный деятель. Буквально вернул из забвения имя замечательной советской писательницы Мариэтты Сергеевны Шагинян, организовал и проводил в Ростове ежегодные Шагиняновские чтения в Музее русско-армянской дружбы (площадь Свободы).

   Кстати, эти чтения проходят в нашем городе и сегодня. Только теперь дело Николая Степановича Авдулова продолжают его друг и соратник, профессор Герман Аронович Матвеев, а также руководитель Музея русско-армянской дружбы Маргарита Юрьевна Соколова.

   Николай Степанович прожил непростую, но интересную жизнь. У него было трудное детство. В нелегкие послевоенные годы он испытывал, как и многие, вместе с родителями материальные лишения и бытовые невзгоды. В школе мало чем отличался от сверстников. После окончания средней школы учился в Ростовском военно-инженерном училище, затем служил в железнодорожных войсках и одновременно учился заочно в Московском государственном университете имени Ломоносова (МГУ), который успешно окончил в 1957 году.

   В Ростове он работал в комитете комсомола горно-электромеханического техникума, в Пролетарском районном и Ростовском городском комитетах комсомола.

   Николай Степанович рассказывал мне, что комсомол стал для него незаменимой школой, в которой формировались жизненные принципы и организаторские качества.

   Как яркий руководитель Авдулов проявил себя во время уборки урожая на целинных землях Казахстана. Дело в том, что он руководил тогда четырехтысячным студенческим отрядом Ростовской области!

  По воспоминаниям Николая Степановича Авдулова, именно в комсомоле сложилось понимание важности непрерывного образования и приобщения к научной работе. Это, очевидно, определило содержание всей его последующей жизни.

   В 1963 году он окончил аспирантуру в Академии общественных наук при ЦК КПСС и был направлен в Ростов. Работал в разные годы в аппарате Ростовского горкома и обкома партии, преподавал в институте народного хозяйства, педагогическом институте и Высшей партийной школе. В последние годы работал в Северо-Кавказском научном центре высшей школы Южного федерального университета.

   Авдулов был невероятно работоспособным и, если так можно выразиться, творчески активным человеком.

   Николай Степанович публиковал работы по проблемам развития науки, образования, культуры, экономики и межнациональных отношений. Организовал подготовку и издание первого тома «Энциклопедии культуры народов юга России» и энциклопедического словаря „Народы юга России“. Принимал участие в разработке программы социально-экономического развития Ростовской области и программы социально-экономического развития субъектов Южного федерального округа.

   Профессор Авдулов был прекрасным рассказчиком, неординарно мыслящим человеком. Как я уже писал, мне приходилось с ним общаться, так как он дружил с моим отцом, заслуженным врачом России, краеведом и публицистом Минасом Георгиевичем Багдыковым. Помню, как Николай Степанович приходил с супругой к нам домой в Нахичевань. Незабываемы беседы, которые вел мой отец с профессорами и друзьями Авдуловым и Матвеевым. А эти беседы были не только о философии или истории, но и о литературе, живописи и науке.

   Мне запомнились воспоминания Николая Степановича о его встречах с выдающимися людьми советского времени — с академиком Г. И. Марчуком, космонавтами В. И. Севастьяновым, Г. С. Шониным, Г. Т. Береговым, офтальмологом С. Н. Федоровым.

   По воспоминаниям Авдулова, особо сильное влияние на всю его жизнь оказал выдающийся ученый, легендарный ректор Ростовского государственного университета Юрий Андреевич Жданов. Его необыкновенная эрудиция, пронзительный ум, гражданская позиция поражали и восхищали Авдулова. Возможно, поэтому он и занимался потом изучением научного наследия Жданова. Более того, стал одним из организаторов ежегодных Ждановских чтений и создания кабинета-музея Юрия Андреевича Жданова в здании СКНЦ ВШ.

   Николай Степанович был организатором еще одних чтений в нашем городе — Шагиняновских. Можно сказать, что писательница Мариэтта Сергеевна Шагинян была кумиром для Авдулова.

   Ее литературное творчество, наполненное светом, добром, стремлением к переустройству мира на справедливых началах, оказалось для него духовной потребностью. У Мариэтты Сергеевны он черпал знания о трагических страницах истории и высоких достижениях армянского народа, учился пониманию судьбы и таланта Гёте, Шевченко, роли музыки в жизни человека.

   Я всегда восхищался эрудицией и многогранностью таланта Николая Степановича Авдулова. До встречи и знакомства с ним я никогда не думал, что партийные функционеры могут быть такими умными, интеллигентными и хорошо образованными людьми.

   Профессор Авдулов был коммунистом по убеждению, искренне верил в идеи Маркса. С моей точки зрения, особого уважения заслуживает тот факт, что он никогда не отказывался от своих убеждений.

   Авдулов всегда следил за ростовской прессой. В то время я регулярно публиковался в газете «Вечерний Ростов», которая, к сожалению, больше не издается. Так вот, Николай Степанович внимательно все читал, в том числе и мои статьи, заметки, очерки и рассказы. Порой хвалил, а случалось, что и критиковал. Иногда мы спорили. Бывало и такое. Думается, что о наших беседах и диспутах можно написать отдельный рассказ.

   Помню, как мы с ним чуть не поссорились из-за Клементины Черчилль. Почему? Сейчас объясню.
Во время Великой Отечественной войны СССР был союзником Великобритании и США. Правительство Великобритании даже сделало широкий жест, поставив в ЦГБ Ростова медицинский инвентарь, инструменты и мебель. А эту гуманитарную помощь в наш город привезла супруга премьер-министра Великобритании Клементина Черчилль.

   Я считал и считаю, что такая гуманитарная помощь тогда была совсем не лишней. Более того, медицинским инвентарем в больнице пользовались долгие годы.

   Даже мне во время обучения в Ростовском мединституте в конце 80-х — начале 90-х годов довелось увидеть ту мебель — кресла и кровати. Помню, в беседах между собой ростовские медики обязательно подчеркивали, что это — кресло «черчиллихи», а это — «черчиллихина» кровать. Медики ЦГБ относились к ней с искренней благодарностью. Это я знаю точно.

   А потому я был одним из тех, кто ратовал за установку мемориальной доски Клементине Черчилль за ту гуманитарную помощь. Какие бы цели ни преследовало правительство Великобритании, но тогда эта помощь была крайне важной для помощи раненым и больным.

   Когда же мемориальная доска была установлена на здании «десятой» поликлиники, то бывшие партийные работники, с которыми я был в хороших отношениях, в том числе, конечно, Николай Степанович Авдулов, упрекали меня за то, что я выступал с поддержкой этой инициативы. Мол, Уинстон Черчилль был скорее нашим врагом, а не другом.

   Но я считаю, что памятные доски мы ставим любым людям за заслуги, а не за прегрешения. И потом, доска была установлена не Уинстону Черчиллю, а его супруге Клементине за гуманитарную помощь.

   Ох, уж мне не забыть жаркие дебаты с Николаем Степановичем Авдуловым на эту тему.

   И всё-таки Николай Степанович, несмотря на порой возникавшие наши разногласия, относился ко мне с симпатией. Не знаю, почему. Возможно, чувствовал, что я искренне люблю свою малую родину и Ростов. Наверное, понимал, что я тоже был когда-то тем комсомольцем, который искренне верил в идеи социальной справедливости. Не знаю. Может быть. Но факт остается фактом. Профессор Авдулов наградил меня за активное участие в популяризации литературного наследия Мариэтты Сергеевны Шагинян памятной медалью «М. С. Шагинян». Этой наградой я горжусь особо. Ведь решение о награждении принимал не только Николай Степанович, но и весь оргкомитет чтений.

   А еще профессор Авдулов обладал хорошим чувством юмора. Помню, как на презентации моей книги «Наши ростовчане», которая проходила в Музее русско-армянской дружбы, Николай Степанович, улыбаясь, поблагодарил меня за то, что я написал о нем много хорошего. И знаете, почему он был мне признателен? А потому что когда жена ругала его из-за чего-то, он говорил: «Открой книгу Георгия Багдыкова „Наши ростовчане“ и на странице 107 прочти обо мне. И ты поймешь, какой замечательный у тебя муж».

   На всю жизнь запомнил те мудрости, которые рассказывал мне Николай Степанович в беседах. У него были любимые выражения. Например, «учиться можно всегда хорошему у каждого человека». Или вот его совет: «Стремитесь предугадать последствия своих слов и поступков». Но больше всего мне нравилось, когда он говорил: «Не торопитесь с обобщениями. Проявляйте терпимость к слабостям другого человека».

   Вот, кстати, возможно, он и проявлял терпение к моим слабостям, никогда не ссорясь со мной из-за разногласий.

   Николая Степановича Авдулова не стало 14 мая 2019 года. Он оставил после себя большое научное и публицистическое наследие, которое нам еще предстоит изучать. Но одно из главных его детищ, на мой взгляд, — это Шагиняновские чтения, которые способствовали возрождению интереса читателей к творчеству этой замечательной писательницы.

   Николай Степанович говорил так: «Самое ценное в жизни — сама жизнь. Любите ее. Ведь столько интересного вокруг, неизученного и неизведанного».
Теперь эти слова звучат для меня по-особому ценно.

Георгий БАГДЫКОВ.