«На этом заканчивается история Нахичевани-на-Дону»

    В 2015 году в издательстве «Старые русские» вышла в свет книга мемуаров известного нахичеванского общественного деятеля и предпринимателя Ивана Матвеевича Келле-Шагинова «Моя единственная жизнь». Книга была издана под редакцией Натальи Васильевны Старцевой.

   В воспоминаниях Келе-Шагинова меня заинтересовало описание Нахичевани. Он словно отчитывается перед потомками о состоянии дел в этом городе. Как я уже писал, Келле-Шагинов в Ростове и Нахичевани был личностью известной. Иван Матвеевич был замечательным финансистом, активно участвовал в открытии городской публичной библиотеки Нахичевани, сам составлял каталог книг, принимал участие в их приобретении. Двенадцать лет исполнял обязанности члена попечительского совета Нахичеванской женской прогимназии. Келле-Шагинов сделал очень многое для благоустройства Нахичевани. По его настоянию были установлены фонари на меже, разделяющей Нахичевань и Ростов.

    Келле-Шагинов пишет, что «в 1920 году Нахичевань имел около 60 тысяч человек, 22 тысячи десятин пахотной и луговой земли, пять тысяч строений, семь каменных армянских церквей, три русских церкви; все дома – выстроенные не для найма, а особняки, построенные для себя домовладельцами, а потому содержимые чисто выбеленными и окрашенными; вымощенные улицы, с тротуарами каменными и асфальтированными, обсаженными деревьями по бровке и потому летом утопающие в зелени; городской водопровод, городскую электрическую станцию; гранитную набережную, два моста через Дон; обширный Александровский сад, трамвай, телефон, почту и телеграф, гимназии мужскую и женскую, реальное училище, армянскую семинарию, Гогоевское училище и училище Св. Рипсиме для бедных девиц, музыкальное училище, художественно-ремесленное училище имени М.В. Попова, училище городское, 15 начальных народных училищ, восемь приходских, несколько частных училищ; 12 благотворительных обществ; 12 кирпичных заводов; четыре аптеки, заводы: ректификационный, большой завод «Аксай», чугунолитейные заводы, мыльные, кожевенные заводы, шерстомойки, верфь Волго-Донского общества, паровые мельницы, макаронные заводы, паровую лесопилку; механические заводы, салганы; рощи, городские дачи, опытное поле, склады лесных и строительных материалов и прочее».

(Иван Матвеевич Келле-Шагинов. Моя единственная жизнь. Дневники и воспоминания. Издательство «Старые русские» 2015 год. Страница 315)

    Как я уже писал, когда читаешь это подробное описание экономических и культурных достижений Нахичевани, то понимаешь, что Келле-Шагинов словно хочет отчитаться перед своими потомками о проделанной работе. Он ушел на пенсию не по доброй воле. Новой советской власти его знания оказались не нужны. И вот Келле-Шагинов, отчитываясь перед нами о своей работе в Думе, в управе, пишет в мемуарах «Моя единственная жизнь»: «Нахичевань-на-Дону имел городских зданий под училищами и учреждениями на стоимость в несколько миллионов рублей. Все городские сооружения возведены были из текущих бюджетов, без крупных займов. Бюджет дошел до двух миллионов и не имел долгов. Это был город, выдающийся по своему благоустройству и процветанию среди других городов провинциальной России».

    Читая эти строки, понимаешь, как всем сердцем Келле-Шагинов любил свою родную Нахичевань и как он переживал крушение старого мира, Российской империи и исчезновение Нахичевани-на-Дону с карты новой России.

    Вот какими строчками заканчивает свои мемуары Келле-Шагинов: «Ростовский горсовет «по представлению рабочих» стал называть его не Нахрайон (прим. бывший город Нахичевань-на-Дону), а Пролетарский район – окончательно, таким образом, сведя на нет имя города, как в действительности не существующее, предав его забвению. На этом заканчивается история Нахичевани-на-Дону».

   И все же история Нахичевани на этом не заканчивается. Она продолжается и сегодня. Нахичевань – прекрасный уголок старого Ростова, его историческая часть, визитная карточка и украшение нашего города.

Георгий БАГДЫКОВ.